ИС, ИЛИ ИДЕАЛЬНАЯ СИСТЕМА (Книга вторая)

(Социально-фантастический русско-американский роман)

Книга вторая

Тетрадь первая

Мое дело сказать правду, а не заставлять верить в нее.

Руссо Ж.

               Привет! Меня зовут Филипп Маркелов. Я – из Штатов. Наконец-то собственными глазами вижу будущее человечества. Я всегда знал, что русские снова сделают что-нибудь такое, на что весь мир будет смотреть с удивлением. Знаю, о чем говорю – сам русский. Родители моей матери эмигрировали из России в девяностых годах прошлого века. А отец – в начале этого – получил приглашение на работу в Канаду. Если кто-то хорошо знает историю России, то догадается, кем были мои предки.

Ладно, сам расскажу. Дед был солидным человеком, в девяностые ему уже стукнуло сорок, и в России он работал «малиновым пиджаком». Трудовыми заработками с ним делились новоиспеченные звезды российского шоу-бизнеса. Поначалу бизнес шел легко, затем появились конкуренты, а затем дед встретил мою бабку. Бабке тогда только что исполнилось семнадцать. Школу окончить она не успела: некогда ей было, потому что уже три с половиной месяца она работала «звездой». Через три недели после знакомства выяснилось, что бабка станет матерью моей матери. Дед думал недолго – да он никогда долго и не думал – соскочил с бизнеса, прихватив бабку с собой.

В Америке с деньгами деда им было классно. Первым делом – мерседес, вторым делом – особнячок, ну а дальше все, как по маслу. Вокруг улыбались друзья, моя мать росла, бабка делала пластику, и так далее и тому подобное…

Теперь о втором моем родителе. В Канаду он получил приглашение не только потому, что был умный, а потому, что был еще и очень умный. Одной ученой степени недостаточно, чтобы выехать за границу по приглашению. Отец стал баптистом, и после этого его мечта осуществилась так быстро, что он и оглянуться не успел, а уже стоял на Канадской земле и взирал на кипящий Ниагарский водопад. Но куда больше водопада ему нравилось видеть вокруг себя людей, которым безразличны такие слова, как «дефицит», «крыша», «плюрализм»,  а также «малиновый пиджак».

Находясь в состоянии, близком к эйфории, отец узрел небесное создание. Как вы, наверняка, догадались – это была моя мать. Бедняга, до конца своих дней отец так и не узнал, что женился на соотечественнице. Семейная тайна открылась мне лишь после одновременной гибели деда, матери и отца. Причина их смерти проста и звучит так: дед сел за руль. Услыхав об аварии, бабка сошла с ума, и первым признаком сумасшествия стали ее слова – первая произнесенная на русском языке фраза, которую я смог услышать: «Двум смертям не бывать, а одной не миновать».

В это время мне исполнилось четырнадцать лет. До тех пор я жил как полноценный американец, ежедневно размышляя над курсом доллара, индексом Доу-Джонса и поправками к Конституции 1787 года. Внутри семьи пользовался абсолютной свободой. Но после аварии сумасшедшая бабка перестала отпускать меня одного, постоянно находилась рядом.  Было весьма неловко от того, что она провожает и забирает меня из колледжа. К счастью, одевалась бабка, как все наши девчонки, исключительно в мини-юбки с лифчиком, и, чтобы выглядеть нормальным в глазах друзей, я представлял ее всем как свою ревнивую подружку.

Но самым кошмарным был даже не постоянный надзор. Главное, что она все время бубнила себе под нос. Понятное дело, таким образом она общалась со мной, но первое время смысл ее слов оставался для меня недоступным. Во-первых, она взялась обучать меня родному языку. Во-вторых – родной литературе. А в-третьих – родному менталитету.

- Я русский бы выучил только за то, что им разговаривал Ленин, - шептала она мне на ухо перед сном.

- По коробу поскребла, по сусекам помела, - распевала она за завтраком.

- Без труда – не выловишь и рыбку из пруда. А работа – не волк, в лес не убежит, - убеждала она меня по дороге в колледж.

Наконец, мне надоело слушать тарабарщину, я смирился с тем, что должен стать русским, и начал серьезно изучать русскую историю. Это стало первым шагом в становлении меня как личности. С каждым уроком я все больше удивлялся России. Каким образом этой стране удавалось на протяжении столетий занимать 1/6 часть суши, если ее постоянно завоевывали, и всякий раз она неизменно терпела поражение? Со времен татаро-монгольского ига и вплоть до XXI века, Россия проигрывала в каждой войне, в каждом сражении! Ее побеждали татары, монголы, французы, немцы, японцы, китайцы, афганцы, грузины, украинцы и, конечно же, американцы, но Россия все равно оставалась самым крупным государством на планете Земля. Понемногу я начинал гордиться родной страной.

Чтобы разобраться в истории России получше, дополнительно я начал читать русскую классическую литературу. И с удивлением обнаружил, что русские повсюду считают себя победителями. Да, именно так они и пишут: «Русские не сдаются!». С четырьмя томами «Войны и мира» в руках я подошел к профессору истории:

- У меня есть вопрос о Бородинском сражении. Почему русские считают, что победили французов, а французы считают, что победили русских?

Профессор смотрел на меня ясным голубым взором несколько минут, а затем дал четкий ответ:

- Это вопрос из области исторической философии. Задайте ваш вопрос соответствующим специалистам.

- Но в нашем колледже нет таких специалистов!

- Это означает, что вы не сможете получить ответ.

- Так кто же из них победил?

- Я уже вышел за рамки моей компетенции, - и он отвернулся от меня.

После занятий ко мне подошел Расти, здоровый парень, лучший в колледже волейболист:

- Слышал, ты войнами интересуешься. Хочешь, прикол?

- Ну, хочу.

Из спортивной сумки с запасными кроссовками он вытащил потрепанную книжку.

- На, почитай.

- А ты что – прочитал уже? – удивился я. Никогда бы не подумал, что такой парень, как Расти, читает что-нибудь, кроме спортивных новостей.

- Там есть картинки прикольные и стихи.

Он выпрямился во весь рост, отставил одну ногу в сторону и с воодушевлением продекламировал:

- Ешь ананасы, рябчиков жуй!

День твой последний приходит, буржуй!

Расти встал нормально, небрежно ссутулился и хмыкнул:

- А что? Это может пригодиться: «День твой последний приходит, буржуй!»

Я был шокирован:

- Ты что – по-русски умеешь?

- Так мой батяня – российский олигарх! Ты что не в курсе?

- В курсе, в курсе, - закивал я, испугавшись слова «олигарх».

- То-то… Ладно, дарю, - он махнул рукой на прощанье и подозрительно быстро зашагал прочь.

Я оглянулся – на подходе была бабка. Она решительно семенила в мою сторону. Платформа и юбка по двадцать пять сантиметров, два алых цветочка на груди, яркий парик. «Откуда в ней эта вульгарность, - задумался я. – Анна Каренина никогда бы не надела зеленую юбку вместе с розовым париком – ведь они затмевают ее индивидуальность».

Вернувшись домой в этот день, для начала я устранил опасения, связанные со словом «олигарх», поискал в сети и успокоился. Оказалось, что «олигарх – это бывший крутой мен с немеряным баблом». Такое описание давала «Современная свободная энциклопедия», а она не врет. Потому что эту энциклопедию в сети составлял сам народ, а не какие-нибудь там профессора. Из всего определения мне было известно только одно слово «бывший», именно оно и успокоило меня. Одновременно я понял еще кое-что – мое знание русского языка вовсе не идеально.

Следующим шагом в становлении моей личности стало изучение той самой старинной книги, принадлежащей Расти. Я покрутил ее в руках – никаких фотографий, рекламных картинок, простая синяя обложка. На обложке крупные желтые буквы: «Хрестоматия по новейшей истории». На первой странице пояснялось, что эта книга является учебным пособием для студентов исторических факультетов университетов и педагогических институтов. Год выпуска 1961. Издательство социально-экономической литературы. Москва. Со второй страницы я начал читать и читал до тех пор, пока не отвлекся на какой-то противный звук. Это звонил будильник, он звал меня, чтобы я мог проснуться, умыться, одеться, позавтракать и отправиться в колледж.

И это было удивительно. Почему я должен каждое утро идти в колледж и учиться тому, что является враньем от первой до последней буквы? Каждый день с самого утра и до вечера в мою голову вдалбливают, что нет ничего важнее удовлетворения животных потребностей и денег для удовлетворения животных потребностей. Мне предоставляют все необходимые знания и возможности, создают идеальные условия для того, чтобы я как можно больше удовлетворялся и потреблял. Каждый день меня убеждают в том, что именно так всегда жили и сейчас живут все люди на Земле.

Из Хрестоматии я узнал, что это неправда. Во всяком случае, в 1961 году было по-другому. Но как же сегодня живут люди в России?

В колледже я первым делом нашел Расти и уговорил его прогуляться в парке – вместо лекции. Долго упрашивать не пришлось – оказалось, что у него настоящая русская душа. Мы отыскали самое безлюдное место в парке. Развалившись прямо на траве, я попросил его рассказать о своей семье.

Расти долго молчал. Громко вздыхал. Смотрел в сторону. Потом нечаянно всхлипнул и неохотно произнес:

- Да что рассказывать…

- Ты же сам сказал, что твой отец – олигарх.

- Это уже история… Какой он теперь олигарх, так, шоушник.

- Кто? Шоушник? – переспросил я.

- Да…

- А кто такой шоушник?

- Ты что, правда, не знаешь? – изумился Расти, наконец-то решившись взглянуть мне прямо в лицо. И тут же спохватился, – Ах, да! Ты же нерусский.

- Я – русский! – неожиданно для самого себя гордо заявил я.

А затем поведал Расти всю историю моего происхождения. Какое облегчение почувствовал я от того, что разделил тайну с другом. Да-да, сразу же стало ясно, что Расти – мой друг. Потому что в ответ он, захлебываясь словами, перебивая и прерывая мои признания, открыл свою тайну.

До восьми лет Расти был сыном российского олигарха. Вместе с мамками-няньками Расти объездил весь свет. Он помнит, что отец тоже поначалу отдыхал вместе с ними – с Расти и его матерью. Они отдыхали круглый год – в Египте, на Гавайях, в Турции, в Новой Зеландии... Но позднее отцу некогда стало отдыхать, и Расти подзабыл, как тот выглядит. Мама тоже часто бывала занята, тогда ее номер был закрыт на замок. Расти прикладывал ухо к замочной скважине и слышал, как мама долго и протяжно вздыхает за дверью.

Но однажды, когда они отдыхали в нашем городке, все изменилось. Около полуночи Расти с няньками возвращался из ресторана. Няньки, как обычно, дурачились, смеялись на всю улицу, спотыкаясь на каждом шагу… Вдруг Расти заметил темную фигуру, которая мчалась прямо на него. Никогда не забыть ему той страшной минуты. В одно мгновение неизвестное существо подлетело к Расти, обхватило его руками и прижало к себе с невероятной силой. Расти громко заплакал от ужаса, а фигура… тоже зарыдала:

- Что с нами будет? Откуда взялась эта ИС – что мы можем сделать… Против системы не попрешь…

- Мама? – изумился Расти.

Действительно, существо оказалось его мамой. И мама обнимала его! И разговаривала с ним, с Расти!

С того дня они никогда не покидали городка. Няньки исчезли в неизвестном направлении, мама стала работать в Мак-Дональдсе. А Расти начал учиться в школе. Он был старше остальных учеников, но это оказалось к лучшему. Как старший, он был выше и сильнее всех, все хотели дружить с ним, помогали выполнять школьные задания и делились наличными всегда, стоило только попросить.

- Американцы вообще очень мягкие и добрые, - со слезами на глазах продолжал удивлять меня Расти.

- Да? Не замечал, - вырвалось у меня. – А что же случилось с твоим отцом?

- Посмотри 2017-ый канал, - при этих словах голос Расти дрогнул; затем он поднялся на ноги, – Все, мне пора. Учиться надо.

По дороге домой я купил тяжелый объемный фолиант «Телепрограмма на неделю». Перелистав ее от начала до конца, я обнаружил ровно 1999 телеканалов. Я всегда знал, что Америка – великая страна, но не знал, что настолько! Однако мне было нужно нечто большее. Бабка уже давно храпела, а я все переключал и переключал каналы. В глазах рябило, в ушах звенело, палец как бы сам собой нажимал на кнопку – следующий, следующий, следующий… Наступил сладостный момент полного отупения… Неожиданно я увидел Расти. На экране был Расти! Только выглядел он плоховато, как будто постарел. (Включились мозги.) Это же его отец, точно! Палец автоматически нажал кнопку – следующий. Но разум приказал пальцу:  вернуть отца Расти! Сам палец не справился. Глазам пришлось взглянуть на пульт, найти кнопку, дать команду нажать, – и только тогда снова посмотреть на экран. Но там уже не было ни отца Расти, ни самого Расти, а какие-то люди говорили какие-то слова в каком-то зале, увешанном видеокамерами, и ничегошеньки понять я не мог. Последнее, на что у меня хватило сил – это накарябать номер телеканала на обложке телепрограммы, а затем я уснул прямо на полу перед телевизором.

Очнувшись утром, невзирая на поздний час и даже не вставая с пола, я, с упорством осла (как по-русски любила говаривать моя бабка), снова включил телевизор. Разобрав корявую надпись, набрал номер канала и увидел зал суда, адвоката, прокурора, судью, присяжных и обвиняемого. Обвиняемый был худ, бледен и бедно одет. Голодным взглядом он пожирал адвоката, который осторожно приближался к нему с пластмассовой корзиной в руках.

- Почему поменяли корзину? – строго вопрошал судья.

- Обвиняемый употребил полагающуюся ему плетеную корзину не по назначению, - отвечал адвокат.

- А именно?

- Он ее съел.

- Хорошо. В таком случае необходимо было подать ходатайство об изменении структуры корзины в связи с чрезвычайными обстоятельствами.

- Исправлюсь, - пролепетал адвокат. – Но что же делать сейчас? Мы не можем нарушать срок, установленный законом…

Судья покачал головой и холодно ответил:

- Закон позволяет нам выдавать оплату труда не позднее, чем через пятнадцать дней после окончания расчетного периода. Мы же до сих пор смягчали условия и выдавали оплату в начале расчетного периода, так сказать, авансом. Сегодня первое число, или вы возражаете?

- Но мой подзащитный не выживет, он просто умрет от голода!

- Что ж, человек может прожить без пищи до трех недель. Разве не этим установленным самой природой законом руководствовался ваш подзащитный, сочиняя… то есть, простите, составляя и утверждая Трудовое законодательство? – вмешался прокурор.

- Прошу Вас вынести вопрос о возможности предоставления аванса моему подзащитному на голосование!

- Хорошо. Выносим, - согласился судья.

Присяжные удалились на голосование. Камера переместилась вслед за ними в тайную комнату. Двенадцать человек расселись в современные удобные кресла за огромным блестящим круглым столом. Помолчали. Первым заговорил высокий пожилой человек, убеленный благородными сединами:

- Раньше он лучше выглядел.

- Конечно, с наворованными-то миллионами! – возмущенно воскликнула средних лет женщина в берете.

- Да нет, я говорю о том, что еще полгода назад в зале суда он выглядел получше, чем сейчас.

И за столом загудели:

- А вспомните, как мы сами жили на эту «потребительскую корзину»!

- Лучше не вспоминать.

- Лучше вспомните ЖэКэХа!

- А пособие по безработице!

- Ежемесячное пособие на содержание ребенка!

- А цены!

- Проценты по кредитам!

- Очередь на садик!

- Даже жаль его, - тихонечко произнесла молоденькая девушка, глядя не на товарищей, а куда-то под стол.

Все умолкли.

- Ладно, пусть подавится своей корзиной, - выдавил из себя пожилой. – Давайте голосовать.

- Ничего не понимаю, - сказал я сам себе. – Кто эти люди? Кого судят?

Чтобы разобраться во всем, мне понадобилось несколько дней, в течение которых я смотрел канал 2017 круглосуточно, пока не засыпал перед экраном. Бабка приносила мне перекусить и смотрела вместе со мной. Иной раз она узнавала далеко не юных обвиняемых, я слышал их весьма странные фамилии…

- Ба, ты уверена, что они русские?

- Русские - нерусские, кто их разберет? – философски рассуждала бабка. – Но самые что ни на есть – наши!

Мне удалось понять, что на 2017-ом в прямом эфире судили управленцев самого разного уровня, начиная от директора магазина и заканчивая президентом страны. Наказанием служили принятые в свое время обвиняемыми управленцами правила и законы. Например, директора ресторана заставили с одиннадцати утра и до полуночи одеваться исключительно в желтую рубаху, золотые брюки с черным фартуком, передвигаться только на роликах и кланяться в пояс каждому встречному. Многих директоров школ обязывали носить школьную форму в две смены, а при входе в рабочий кабинет предъявлять дежурному сменную обувь. Такие наказания были скорее забавными.

Но на 2017-ом не ограничивались подобной мелочью. В прайм-тайм на канале судили шоушников – бывших законотворцев и олигархов. В идеале к ним должны были применить все созданные ими законы и постановления. Но оказалось, что назаконотворили они столько, что человеческой жизни не хватило бы все это расхлебать. Поэтому прокурору приходилось выбирать, какой именно закон применить к подсудимому: противоречащий Конституции, вопиюще нарушающий права человека или просто – дурацкий. При выборе учитывалось мнение простых людей, а особенно тех, кто являлся гражданином Российской Федерации до 2017 года.

У простых людей была еще одна замечательная возможность: задавать вопросы на «Шоу шоушников». Шоу длилось по три часа ежедневно и было гвоздем телепрограммы. Шоушники сидели кружком лицом к зрителям на медленно вращающемся помосте, помост был установлен на арене Большого Цирка. Зрительный зал во время Шоу был переполнен всегда. Казалось бы, о чем можно спрашивать ежедневно по три часа на протяжении нескольких лет? Но поток вопросов не иссякал, словно ключ, бьющий из-под земли.

- Сумеете ли вы перечислить все объекты, владельцем которых являлись до 2017-го года?

- Убедились ли вы в том, что устанавливали нормы, непригодные для нормальной жизни?

- Дайте разумное объяснение: зачем милицию переименовали в полицию?

- Почему, когда Россия занимала последние места в мире по всем экономическим показателям, министр финансов получал награды? Интересно, за что?

- Зачем государство перечисляло денежные средства из бюджета для оплаты налогов госпредприятиям, а затем госпредприятия перечисляли обратно в бюджет выделенные средства в виде налогов? Кто изобрел круговорот налогов в государстве?

Воистину страшными на 2017–ом были заседания, во время которых подсудимые, получая оплату труда «потребительской корзиной», должны были вывернуть из нее все соответствующие налоги. Подсудимый держал в объятиях свою и без того скромного вида корзину, а судебный пристав четко отмерял и отбирал в пользу государства: 13 процентов – налог на доходы физических лиц; 2,9 процента – налог в Фонд социального страхования; 5,1 процента – в Фонд медицинского страхования; 26 процентов – в пенсионный фонд; 0,2 процента – страхование от несчастных случаев. В результате корзина пустела наполовину, но это было только началом. Затем нужно было оплатить коммунальные услуги и налоги на собственное имущество. Имущества у подсудимых, правда, оставалось совсем немного – его уже успели отобрать в пользу государства за неуплату налогов. Ну а дальше отбирали под разными предлогами: у больных – на бесплатное лечение; у обладателей автомобилей и квартир – на страхование; у владельцев принтеров и копировальных аппаратов – за распечатку; у хозяев кошек, собак и попугаев – за содержание домашних животных; если за последний месяц выпадали осадки, то – за ливневые стоки; за все, что придумали и воплотили в жизнь подсудимые за время своего руководства. После всего этого корзина редко оставалась наполненной больше, чем на четверть. Редкий подсудимый удерживался от слез во время этого процесса.

Бабка полюбила 2017-ый сверх меры. Она подражала судьям в манере одеваться и потрясла воображение наших (сто лет назад лишенных Голливудом личного права на фантазию и воображение) соседей черным плащом, свисающим до пят. Мини-юбку можно было заметить только во время сильного ветра, когда полы плаща красиво развевались. Бабка даже перестала сопровождать меня в колледж. Хотя теперь я бы с легкостью мог выдавать ее за своего репетитора по юриспруденции.

А у меня появилась следующая куча вопросов. Кто такие простые люди? Что делают шоушники, когда они не на Шоу? Как же все-таки живут в России сейчас? Где обо всем этом можно узнать? Ну, уж точно не в колледже… Знаю где – в России!

Когда я это понял, то понял, что у меня есть цель. Я решил стать русским до конца. Настоящим русским! Жить в России, думать, как думают в России, и заслужить право задавать вопросы во время Шоу. Я узнал, что попасть в Россию из Америки можно, но только в качестве туриста. И не дольше, чем на пять дней. На более длительный срок в Россию могли быть направлены только работники американского посольства. На один месяц. С правом – цитирую – «в случае крайней необходимости выходить за пределы посольства на общее количество часов не более ста часов за один срок пребывания». Эти ограничения лишь раззадорили интерес, и я целенаправленно приступил к подготовке побега из Америки.

Для начала я обратился к Расти с вопросом, поддержит ли он меня.

- Блин, да конечно! Да моя мечта – узнать, где я родился! Везде-то я побывал, а место, где родился, вообще не помню. Мать говорит, я болею этой… как ее… ностальгией! Это лечится только на родине.

- А ты знаешь еще таких ребят, которые… м-м-м… ну, как мы?

- Да, конечно! Да в спортзал со мной только одни русские и ходят! Коренные американцы уже в третьем поколении становятся непригодными для спорта. Слишком уж мягкие, - снисходительно добавил Расти.

Тут я невольно взглянул на свое отражение в тонированном окне бабкиного джипа и вспомнил, что мой отец родился еще в России. К счастью. И переспросил:

- В спортзале все русские? Откуда столько?

- Ну да! Их предки всякие-разные эмигранты.. Ну, ладно, один из нас – китаец. Но с нами он стал почти что русским!

Итак, мы с Расти организовали спортивную туристическую группу, с моей бабкой в роли ответственного взрослого. Для отвода глаз сначала нам пришлось быстренько съездить в Мексику, затем в Канаду, ну а теперь мы, наконец, приехали сюда.

Оценка участников конкурса и жюри: 
0
Голосов пока нет
+1
0
-1